Если сейчас 80-е кажутся тем периодом Боуи, который невозможно слушать, то в этом он не был одинок. Ни одна суперзвезда старой закалки не смогла успешно пережить эти преобразования: приход и уход панка, и воцарение цифровых технологий. Пусть наслаждаясь некоторым успехом в чартах, Элтон Джон и Род Стюарт были лишь бледными подобиями себя прежних. Queen сложили все свои драгоценности в одну корзину с первым Greatest Hits, ABBA распалась, а Марк Болан был мёртв. Перед Боуи раскрылись неограниченные возможности занять всё свободное пространство.

Сингл “Let’s Dance” был выпущен в марте 1983-го, альбом – следом, 9 апреля. Бой с тенью на его обложке удачно сочетался с ритмом, лишённым любого намёка на поиски истины. Крепкий заглавный трек мгновенно стал классикой, непрерывно крутившейся той весной на всех вертушках. Во времена, когда большая часть музыки звучала, как мелодия из часов Casio, это был полновесный ритм-энд-блюз старого образца.

Позже Боуи объяснил Висконти, что хотел “экономичный нью-йоркский саунд”. «Найл мог использовать всего несколько инструментов и заставить их звучать очень весомо. Если вы послушаете пластинки Chic, ударные и бас там великолепны, а ещё у него фанковая гитара и бэк-вокал, и больше почти ничего. Дэвид хотел такой простой, экономичный саунд, который мог сделать Найл, и это было прямой противоположностью тому, как работали мы с Дэвидом, так что, он был абсолютно прав, выбрав Найла, ведь я, скорее всего, не смог бы так».

Притом, что некоторые диски Боуи были крайне холодными, появление более тёплых альбомов всегда раскалывало аудиторию. Let’s Dance был любим массовой публикой, но презрительно встречен эстетами. Найл Роджерс отметает критику: «Вместо того, чтобы обратить внимание на что-то по-настоящему замечательное, они просто кричали “Продался!”». Но этот альбом представил Боуи совершенно новой аудитории. «Большинство людей никогда не покупали пластинки Дэвида Боуи до или после того, как они купили Let’s Dance, потому что он был слишком экстравагантен. Теперь стало возможным продать Боуи тем людям, которые никогда не покупали его пластинок».

Let’s Dance стал четвёртым среди самых продаваемых британских альбомов 1983-го. Он стал платиновым, главный сингл – золотым, а синглы “Modern Love” и “China Girl” – серебряными. Сопровождающий тур был ещё более успешным. Тур Serious Moonlight продолжался с 18 мая по 8 декабря 1983-го и включал в себя 98 концертов, проходивших на 4-х континентах перед 2,5 млн. фанов. В течение 24-х часов после объявления британских дат (лондонская Wembley Arena – 2-4 июня и бирмингемский NEC – 5-6) было получено более 120 000 заявок на билеты. Шоу было призвано ублажить толпу и понравиться зрителям, чему должна была поспособствовать огромная надувная луна, осыпающая публику звёздами во время кульминационной “Modern Love”. 

Со своими высоко взбитыми волосами, подтяжками и галстуком, Боуи напоминал какого-то галантерейщика-гомосексуалиста 30-х годов. Так же, как сейчас, когда Тони Блэр считает важным снять пиджак, чтобы принять деловой вид, Боуи выглядел словно только что из кабинета правления после заключения сделки. Критики шумели по поводу насаждения тетчеризма в музыке, однако, если провести грань между тем, чем это было и тем, чем это стало, ясно, что шоу являлось чистым спектаклем: наполовину – соул-ревю, наполовину – рок-концерт.

В Америке Let’s Dance стал платиновым в 1983-м. Для сравнения, в том же году Aladdin Sane 73-го года наконец-то стал золотым. Мгновенно Боуи добился как творческого успеха, так и коммерческой состоятельности, явив миру мэйнстрима весьма упрощённую версию себя. Был ли он счастлив? Казалось, что был. Он был эстрадным артистом, позволяющим другим делать его работу.

Год напряжённой деятельности сделал Боуи по-настоящему богатым. Все книги, статьи и новостные сообщения, появлявшиеся в тот период беспримерной активности, расписывали Let’s Dance как великолепное возвращение, вознаграждение и торжественный финал. Роджерс, бывший поклонником всю жизнь, утверждает: «Я смотрю на мир рок-н-ролла до и после Let’s Dance. Это два разных мира: эффект расходящихся волн, который он произвёл на рок-сообщество, был феноменальным». Для Боуи пришло время обратить в деньги свой новоприобретённый успех. Когда-нибудь. Особой спешки не было. И Боуи исчез.

Найла Рождерса, как и Висконти до него, не позвали на новые сессии. «Я чувствовал себя точно, как тогда Тони, – вспоминает он с сожалением. – Дэвид сделал такое мощное заявление, как Let’s Dance. Я только что дал ему пластинку такого же уровня, как A Love Supreme или Bitches Brew, и отошёл в тень как поклонник – это альбом Боуи. Вот вы сделали такую великолепную работу, настоящую рок-н-ролльную классику и неужели вы не скажете этому парню: “Давай повторим это. Мы прекрасная команда, давай продолжим”».

Но этого не случилось. Позвали молодого британского продюсера и бывшего участника Heatwawe Дерека Брамбла и продюсера Genesis и The Police Хью Падэма.

Сессии будущего альбома Tonight проходили в Канаде, и Боуи никогда ещё не был в такой степени на автопилоте. Забота о славе и деньгах, похоже, отодвинула музыку на второй план. Не сыграв ни единой ноты на альбоме, Боуи заявил в 1984-м: «Я по большей части оставлял это другим. Я просто приходил с песнями и идеями о том, как их нужно сыграть, а затем наблюдал, как другие доделывают. Мне понравилось! И из-за этого я чувствую себя очень виноватым! Я сочинил пять или шесть песен, спел больше, а Хью на пару с Дереком занимались звуком».

Подобная лень была уместна с продюсером вроде Роджерса, который уже всё доказал, но с другими это не сработало.

На Tonight, вышедшем в сентябре 1984-го, была спорная, посвящённая религиозным проблемам “Loving The Alien” – без сомнения, одна из трёх лучших его песен той декады, и “Blue Jean” – часть превосходного бесшабашного рок-триумвирата, наряду с “The Jean Genie” и “Rebel Rebel”. Но это были исключения. Tonight, пусть и быстро продвигающийся к №1 в Британии, похоже, мало кого одурачил своим ворохом лоскутов, оставшихся от переделки старых вещей и вычурными риффами, а также положил начало новой традиции, которая преследует Боуи с тех пор: широчайшее освещение в масс-медиа нового релиза, а затем – резкая тишина. 

Тем не менее, по инерции – следствие активности предыдущего года – Tonight был принят восторженно. Даже давний комментатор Боуи Чарльз Шаар Мюррей заявил, что, за исключением кавера на Beach Boys “God Only Knows”, он “искренне одобряет этот альбом”, особенно версию Боуи “I Keep Forgeting” Чака Джексона, которую он назвал “мастерской”.

Сегодня вебсайт Stardust заявляет, что альбом “отдаёт аэрозолью, воняющей, как женский гигиенический спрей”. “Tumble And Twirl”, написанная в соавторстве с Игги Попом, хотя и была отмечена похвалой, оказалась, поэтически выражаясь, музыкальным надиром [*самый низкий уровень – астрономия]. Она прозвучала, как эдакое смешение Шейна Риччи и музыкальных инструментов фирмы Bontempi на каких-нибудь поминках в Борнемуте, после этого даже самые легкомысленные моменты Let’s Dance приобретают серьёзность “Heroes”.

О мини-фильме к “Blue Jean” (снятом Джулианом Темплом, где клип песни включён в 25-минутный сюжет) с придыханием говорили, что он раздвигает границы этой формы искусства (тогда людей волновали такие вещи). Это видео, где он играет двойную роль – зануды Вика (вначале была идея пригласить Брайана Ферри на роль его соседа по квартире) и харизматичной рок-звезды Screamin’ Lord Byron’а, помогло продать песню, и Боуи опять вернулся в горячую десятку. Однако, Tonight не пробыл там долго, став только 44-м в британском списке продаж за год.

Тони Висконти альбом не впечатлил: «Мне он не очень понравился. Я полюбил “Blue Jean”, но в остальном альбом был скучноват. Я там не слышу присутствия Боуи. Там не слышно, чтобы он был сильно вовлечён в его создание. Я могу определить разницу».

К моменту ведущего выступления Боуи на Live Aid в июле 1985-го, Tonight, а также суперзвёздный статус 83-го года, казались такими же далёкими, как его дебютный альбом. Он был иконой, разумеется, но такой же иконой, как Пол МакКартни, – мало актуальной для современности. Продажи Боуи не поднялись, как это отмечалось у Queen, U2 и Within Temptation после Live Aid.

Ему оставалось только в последний раз вернуться к своим соул-корням. В сентябре 1985-го Боуи выпустил благотворительный сингл в дуэте со своим старым партнёром по спаррингу Миком Джаггером. Их версия, с акцентом на ударные, песни Martha And The Vandellas “Dancing In The Street” – апогей того периода, а также пятый (и последний на сегодня) хит Боуи №1 в Британии. Это была замечательная работа, и было приятно видеть и слышать, что спустя столько лет легкого соперничества, эта пара старых тружеников сцены получает удовольствие от работы. В клипе к этой песне Боуи и Джаггер похожи на старых артистов варьете в вечном стремлении превзойти друг друга.

Маятник между искусством и развлечением качнулся и теперь твёрдо указывал на то, что Боуи стал уважаемым артистом, наслаждающимся своими деньгами, сыном, актёрским делом и кинокарьерой (фильмы “Absolute Beginners” и “Labyrinth” следовали один за другим). А то, что сделало Боуи суперзвездой, а именно – его музыка, похоже, оказалась в конце списка.

Съёмка в BBC’s Great Video Jukebox в начале 86-го подтвердила всё это, когда Боуи вновь заявил, что является эстрадным артистом, а все его странности остались в далёком прошлом. Но так ли уж это было неожиданно? «Дэвид всегда был шоумэном, как на сцене, так и вне её, - вспоминает Боб Солли. – Он рано понял, что хороший способ привлечь внимание – это одеться не так, как все. В этом он видел суть артиста».

Тони Висконти резюмирует преобладающее мнение о том периоде: «Он проявил несознательность – позволил другим делать его работу. Он рассказывал мне, что появлялся утром для того, чтобы наиграть песню на гитаре, затем – в полдень, чтобы наложить вокал, а к вечеру трек был уже сделан продюсером и другими музыкантами. Он вообще не вникал в работу над этими песнями. Это печально».

Но случались и чудесные озарения – сингл “The Absolute Beginners” и “This Is Not America” (в соавторстве с Пэтом Мэттани) – две золотые жилы в пустой породе. В конечном итоге, Боуи с успехом лишился как эстетствующей, так и мэйнстримовой аудитории, его репутация на глазах разлетелась вдребезги. Должно быть, ему самому было интересно, как он с таким самодовольством скатился от Джо-льва (Joe The Lion) до Джарета–короля гоблинов менее чем за десять лет.

Середина 80-х, несомненно, повлияла на Боуи, раз он провёл большую часть времени с тех пор, рекультивируя почву, истощённую за тот период. В 1997-м он сказал журналу Q: «Я был тем, кем никогда не хотел быть. Я был общеприемлемым артистом. Я начал нравиться людям, которые покупали альбомы Фила Коллинза. Мне нравится Фил Коллинз, как человек, поверьте, но я не слушаю его круглые сутки. Я не был знаком со своей аудиторией и, что ещё хуже, мне не было до неё дела».

Тур Glass Spider в поддержку удручающего альбома1987-го года Never Let Me Down, был попыткой воскресить театральность шоу Diamond Dogs. К сожалению, непомерные амбиции низвели его до уровня посмешища. Был только один выход – вновь вернуться к самым корням. Пришло время вновь собрать группу… 

Источник: night-spell.livejournal.com

Автор: Daryl  Easlea (MOJO – David Bowie Special – November, 2003)

Перевод:  night_spell

Редактор: holloweenjack